Чего хотят мужчины (2013) смотреть онлайн

Вот ты сидишь себе, пьешь из кухонной кружки с отколотым краем чай, уже третий раз разогретый в микроволновке, и вдруг ловишь себя на мысли: как вообще люди выдерживают вот это всё — любовь, разлуки, обещания под звёздным небом и последующие «прости, всё получилось не так» по телефону с московским кодом. Ведь, казалось бы, было всё по-настоящему: и первый поцелуй у речки, где комары жалили, как прокурорские вопросы, и признания под пьяную гитару в пятницу, и эти глупые переписки с сердечками, которые ты, даже спустя годы, не решаешься удалить из памяти телефона.

Ася — не вымышленная героиня. Она реальная. Та, что носила широкие юбки, потому что «лето должно чувствоваться в каждом шаге», та, что обнимала, как будто спасала, и любила — как умеют только те, кто верит, что это навсегда. Когда она встретила Лёшу, весь её мир подался чуть вправо, как сдвинутая занавеска, и внутри будто включился свет. Не яркий, не театральный, а тихий, тёплый — домашний. И было ощущение, что всё вот-вот станет именно таким, как в старом добром фильме, где герои смеются и ловят попутки в сторону счастья.

Но Лёша… Он был из тех, кто, однажды пообещав, действительно хотел сдержать слово. Просто в какой-то момент — не сдержал. Не потому что плохой. А потому что слабый. В фильме «Чего хотят мужчины» он, уезжая в Москву, вроде как спасал мечту. Мечту о свадьбе, где у Асеньки будет платье с корсетом, лимузин с ленточками и голуби, вылетающие из коробки — как символ любви, свободы и, конечно, беззаветной верности. Уехал, чтобы заработать. А вернулся… не вернулся.

Москва, как известно, жрёт провинцию с апельсинами — быстро, шумно и без оглядки. Лёша увяз. Там была Юля — яркая, ухоженная, с маникюром, как леденцы. Она слушала его истории про село и юность с таким видом, будто смотрела фолк-документалку: немного наивно, немного с сочувствием, но без желания включаться. Лёша растаял. То ли от одиночества, то ли от пафоса, то ли от ощущения, что в его жизни вдруг появилось что-то «городское», как знак того, что он наконец взрослый. А Асе написал сухо. Без истерик, без угрызений. Словно увольнительное письмо от сердца.

Ася сломалась. Не на людях, конечно. Перед людьми она держалась. Даже через неделю после всего этого, когда шла по главной улице с букетом фиолетовых гвоздик в руках, она улыбалась прохожим, как будто всё у неё — отлично. Но я видел, как по вечерам она сидела в сквере возле ДК, прижав руки к лицу, будто надеялась, что из этих ладоней кто-то выйдет и обнимет. Однажды она подошла ко мне и спросила: «Саш, а ты когда-нибудь думал, что можешь стать ненужным тому, кого любишь всем собой?» И я не нашёл, что ответить. Потому что — да. И потому что у каждого была такая Ася.

И вот что важно. Она не стала мстить. Не писала Лёше гадости. Не выкладывала в сторис фото с другим парнем, чтобы «пусть завидует». Она просто пережила. Сквозь боль, сквозь тишину, сквозь шёпоты соседей и кривые взгляды «знакомых». Пережила, потому что знала: если уже один раз получилось любить так сильно, то, значит, получится и снова. Только по-другому. Только — не с ним.

Спустя год она открыла студию керамики. Назвала её «Глина и сердце». Да, это звучит как из инстаграма для духовно-поисковых, но поверь — её глиняные чашки были такими, что в них чай остывал не спеша. Как будто сам воздух внутри не хотел расставаться с теплом. Люди приходили лепить — кто с детьми, кто в одиночку, кто после развода. Ася встречала всех с тем самым светом, который однажды зажёгся у неё в груди и который, вопреки всему, не погас.

Лёшу я однажды встретил — да, случилось. Шёл по переходу у вокзала, спешил на поезд, а он стоял у ларька с кофе. Смотрел усталым взглядом в никуда. Мы встретились глазами. Он понял, что я — из её жизни. И отвернулся.

И вот тогда я понял: это она уехала дальше. Хотя и осталась в нашем городе.

Мораль, если она здесь вообще нужна, простая: мужчины часто сами не знают, чего хотят. Пока хотят — идут, целуют, обещают. Потом — пугаются. И уходят. А женщины… они не просто хотят. Они делают. Они проходят путь до конца. Даже если приходится идти по осколкам. А потом — возвращаются в жизнь. В свою. Там, где никто больше не решает за них, кого любить и кому верить. И не потому, что стали недоверчивыми. А потому, что выросли.

Вот так и бывает. Не по правилам. Не по хеппи-энду. Но по-человечески.